В малоизвестном сочинении геолога П.Д. Давыдова "Очерки Крыма" 1881 г. издания (приложение к журналу "Южно-русский горный листок") нет ни Аязьмы, ни Ай-Язмы. Автор перечисляет местности от Балаклавы до мыса Айя:
"... Капитанаки потомок древних обитателей Балаклавы и с его слов я записал все греческие названия разных мест этого побережья и выписываю их потому, что о них нет сведений ни в одном сочинении о Крыме, ни даже в Лоции Черного моря. ...
... Перистерион (голубятня), ... скала Сидеро, ... узкая крутая трещина Шайтан даре, ... отмель Микро Яло (малый берег) которая на вершине обрамлена скалою Скитника, ... Хуни (бухточка), ... урочище Коридия (орехи), прозванная так потому, что масса округленных валунов выбрасывается здесь морем. Далее Серми (движущееся место) ... Затем следует Мигало Яло (большой берег). Следующие за Мигало Яло урочища зовутся: Мандратия (кошара) и Вигла амадья (караульный песок) где был прежде кордонный пост.
Над Мандратией и Вигла амадья, появляются вновь конгломераты.
Далее стоит Север-таш (острый камень) от которого начинаются опять скалы Юрского известняка.
Перечисляя все урочища до Агия-Бурун, следует ещё упомянуть о Котино Яри (красный нос), Симия (фиговое дерево - инжир) где есть остатки весьма жалкие, фиговых деревьев, вырубленных на дрова; Спитали (госпиталь); будто много больных и подстреленных птиц скрывается в утесах этого урочища и Вангели Кересто (строительный лес Вангели) хотя урочище это давно принадлежит графу Мордвинову.
Затем очередь наступает описать мыс Агия-Бурун. ..."
Возможно, перечислены только береговые объекты ...
Между тем, употребительны были два варианта названия этого урочища. Например, вариант "Ай-Язма" используется в статье палеоботаника А.Н. Криштофовича "Растительные остатки из юрских отложений Крыма" для сборника "Записки КОЕиЛП", том II за 1912 г., Симферополь 1913 г.:
"... остатки растений (древесина хвойных?) в Крыму являются в виде слоёв гагата и гагатообразного чёрного бурого угля на Чатырдаге, в Ласпи, на побережье Ай-Язмы, близ Балаклавы. Наконец, встречаются и куски окремнелых стволов; напр., часть ствола какого-то хвойного дерева, толщиною до 5 сантим., из окрестностей Балаклавы (из глинистых сланцев), также виденная мною в коллекции Крымско-Кавказского Горного Клуба. ..."
Гидрогеолог К.П. Пирогов в отчёте "Гидрогеологические исследования на Южном берегу Крыма в районе Ласпи", Известия Всесоюзного Геолого-Разведывательного Объединения, Выпуск 18, 1932 год на странице 306 использует второй вариант названия - Аязьма:
"... На NW от хребта Кокия-бель лежит Варнутская долина. С SW она отделена от побережья Аязьмы хребтом Ташлы-богаз, через который проходит единственная тропинка по перевалу Куршум-богаз на побережье. Северные склоны этих хребтов отлогие и их прорезает ряд глубоких оврагов, устья которых находятся в Варнутской долине."
То есть, названия Ай-Язма и Аязьма не новые, в отличии от современного, более употребительного - "Инжир" ...
Авторы советского периода постепенно приходят к единому варианту - Аязьма. А вот название родника - Аязьма-чокрак почему-то не встречается. Благодаря И.Л. Белянскому это название выявлено как "пометки Е.Б. Мельничука на карте Тотлебена".
Евгений Витальевич Веникеев в сборнике "Севастопольские маршруты" (Таврия, 1988) подробнее других описывает урочище и родник, но странным образом трактует название Аязьма:
"... Из Варнутской долины легко попасть в один из красивейших уголков Крыма - урочище Аязьма. Для этого нужно выйти из автобуса на повороте с Ялтинского шоссе к Резервному и пройти около двух километров по узкой асфальтированной дороге, ведущей к этому селу. Путь пролегает к подножию горной гряды, отделяющей Варнутскую долину от моря.
В "Известиях Таврической ученой архивной комиссии" за 1912 г. опубликовано сообщение, что при строительстве дороги был срезан древний могильник со склепами, находившийся на склоне горы примерно в половине расстояния от Резервного - тогдашней деревни Кучук-Мускомья. Захоронения отнесены учеными к I-II вв. н. э.
Не доходя до Резервного следует повернуть направо. Проселочная дорога сначала идет по ровному полю мимо двух небольших прудов, потом втягивается в лес и начинает взбираться к перевалу.
Подъем делается круче и круче, но это еще все-таки дорога. На перевале (высота его около 500 м над уровнем моря) дорога заканчивается, и склон горы внезапно уходит вниз, туда, где за темной зеленью просматривается морская синева. Склон усеян обломками скал, слева возвышаются крутые отроги мыса Айя.
Аязьма... Не правда ли, странное слово? Оно вроде бы и наше, русское (вспомним Вязьма, Клязьма), и одновременно чужое, непонятное. Это ощущение справедливо - топоним возник в 30-х годах нашего века путем соединения новогреческого слова "айя" - святой (название мыса) и русской частицы "зьма".
Спуск с перевала к морю - очень крутая и извилистая тропа. Двигаясь по ней, вы услышите шум падающей воды - из металлической трубы, горизонтально вставленной между камнями, бьет родник. Вокруг на небольшой площадке стоят сосны с необычной хвоей, собранной в пучки. Это сосна Станкевича - реликтовый вид, встречающийся только здесь и у Судака. ...
Сказочная красота урочища привлекала множество отдыхающих. Они жгли костры, оставляли груды консервных банок и другого мусора. Этому ценному уголку природы грозила гибель. Поэтому решением Севастопольского горисполкома урочище Аязьма объявлено ландшафтным памятником" местного значения, вход сюда разрешен только по пропускам, выдаваемым Севастопольским лесхоззагом.
Из Аязьмы можно ехать морем - стоит лишь пройти по прибрежной тропе до Золотого пляжа (третий пляж с таким названием в Крыму, два других - под Феодосией и Ялтой). Отсюда летом ходит катер в Балаклаву. ...
... Поздней осенью, зимой и ранней весной, когда нельзя купаться в море и нет смысла спускаться от источника вниз, всего лучше идти в Балаклаву по недавно проложенной грунтовой дороге. Впереди и внизу в разрывах между соснами разворачивается перспектива извилистого берега, его скал и мысов. Сзади рисуется профиль мыса Айя с характерным "рогом" - вертикальным выступом на оконечности. Этот выступ напоминает силуэт горы Кошка в Симеизе - только ее профиль более растянут, она положе.
Справа от дороги увидим большую, неправильной формы и относительно горизонтальную поляну. В начале мая трава здесь вырастает по пояс, ее окружает густой и довольно высокий для Крыма лес, за ним - стена скал с редкими пятнами сосен. Место это очень удобно для привала."
Оказывается, такая трактовка названия была принята ещё в 1982 году коллективом авторов топонимического издания "У карты Севастополя: справочник", А. А. Ляхович, Л. А. Шорин, Е. В. Веникеев, В. Г. Шавшин, Таврия, 1982:
"Аязьма, быт. назв. мест. Так называют часть берега у м. Айя со стороны Балаклавы. Здесь сосновые леса почти вплотную подходят к морю, между живописными скалам разбросаны уютные маленькие галечные пляжи. Топоним недавнего происхождения (не ранее 30-х гг. нашего века), произошёл от механического соединения греческого «Айя» и чисто русского «язьма» (сравните: Клязьма, Вязьма и др.)."
Название Аязма в Крыму не редкость и связано оно именно с водой почитаемого источника - аясмы. Приведу один пример обсуждения этой темы в работе известного российского тюрколога профессора В. Д. Смирнова "Крымское ханство под верховенством Оттоманской Порты до начала XVIII века.", СПб, 1887 года:
"... Так на VI археологическом съезде в Одессе почтенный протоиерей Чепурин, занимающийся церковно-археологическими исследованиями христианских древностей Крымского полуострова, сообщил следующий любопытный факт, наблюденный им у татар южного побережья. Когда случается какая-нибудь невзгода с их полями и садами, угрожающая неурожаем, они отправляют депутацию в Каппадокию за святою водою, которая должна быть освящена непременно тамошними монахами, и этою водою кропят свои поля и сады, страждущие от засухи, или насекомых и т. п. Почтенный реферант, толкуя вышеприведенный обычай с своей точки зрения, видит в нём указание на прежнюю принадлежность к христианству крымских жителей, ныне считающихся мусульманами. Но основание для такого толкования нам кажется недостаточно веско. Почитание христианской аясмы, как турки и татары называют святую воду, вещь обыкновенная даже и у константинопольских турков: мы сами видели, как турчанки с благоговением пили святую воду в одной маленькой пещере, находящейся на той части Босфора, которая носит название Календер, и посвящённой чести и памяти св. Иоанна Крестителя. Когда мы их спросили: "отчего вы пьете эту воду?" Турчанки отвечали: ..... — "Это Божья вода".
Но при этом они бы с ужасом воскликнули: ..... — "Помилуй Бог!", если бы их заподозрить в принадлежности к христианству. Это явление в религиозном быту турков и татар можно объяснить скудостью мусульманского культа вообще, вследствие которой они принуждены искать удовлетворения своей природной суеверности или в своих же добавочных обрядах и обычаях, не имеющих однако же ничего общего с исламом, или даже в каких-нибудь обрядностях чужого культа, например культа христианского. Крымцы же, разобщённые с остальным мусульманским миром, не довольствуясь своими местными святынями, с радостью встречают всяких чудодеев-святош, вроде Тадж-эд-Дин-задэ Мухаммед-Садыка, который приезжал и в Константинополь и в Крым из Кесарии в 1881 году и творил чудеса исцеления больных, о чём и публиковал в турецких газетах. С таким же, помнится, восторгом около того же времени принимали крымцы какого-то другого шарлатана, привозившего ковчежец с клочком бороды пророка Мухаммеда. Почитание гробниц мнимых угодников Божиих и вера в целебное свойство родников и ключей, бьющих и текущих в некоторых заветных местах, также весьма распространено у крымских татар повсюду.
В обычае же их посылать за святою водою в Малую Азию, кроме общей свойственной им суеверности, можно видеть выражение почитания святыни, находящейся в той местности, которая некогда была отечеством их предков."
Христианское понятие агиасмы (греч. - ἁγίασμα) хорошо объясняется на примере описания храма Богоматери Влахернской, выявленного при раскопках в Херсонесе Таврическом, в работе С.Б. Сорочана "Византийский Херсон. Вторая половина VI - первая половина X вв. Очерки истории и культуры", Часть II, М., 2013 г. в главе "Пригородные мартирии, кладбищенские храмы и агиасмы":
"... Специфическая особенность византийской цивилизации состояла в наличии постоянно действующей тенденции к восточно-христианской сакрализации общества. Это проявлялось в том, что суетный земной мир не противопоставлялся столь определенно божественному, как в цивилизации средневекового Запада, а объединялся с ним. Немалую роль при этом играла традиция переноса сакрального пространства, что обнаруживается на примере ряда византийских памятников, среди которых оказывается и херсонский храм Богоматери Влахернской. В этой связи следует понять и найти оправдание трудоемкому строительству оригинального херсонского гидротехнического сооружения.
Оно было вырублено в виде шахты и подземного хода - галереи шириной и высотой около метра, местами чуть больше или меньше, протяженностью около 45 м поперек склона скалистого водораздела - гигантского природного "фильтра" известняка, на плато которого, в 200 метрах от "цитадели" города и рядом с Карантинной бухтой, возник загородный культовый комплекс, уверенно отождествляемый, благодаря ценным исследованиям Д.В. Айналова, с монастырем пресвятой Богоматери Девы Марии Влахернской. Его ограда прошла точно по краям галереи, по диагонали пересекавшей площадь, охваченную монастырем. Этот грубо прорубленный в скале длинный, извилистый дренажный канал, сообщающийся с шахтой со ступенями и колодцем-фиалом, находившимся рядом с храмом, собирал воду, поступавшую из низкой, водоносной части балки, где вода стояла на уровне моря, и позволял обеспечить монахов и паломников не просто питьевой водой (для этого было бы достаточно обычных колодцев), а что весьма важно подчеркнуть, водой из источника-агиасмы, вероятно, использовавшейся в качестве филактерия, считавшейся целительной и святой по причине нахождения её "в святом могильнике"...
... Подобная загородная агиасма, где собирались больные, существовала возле Силиврийских ворот Константинополя, в Евдоме, предместье столицы, где находился храм Богоматери-целительницы, Богоматери "Живоносного источника", и можно было приобрести стеклянный сосуд-евлогий с "живоносной водой".
Этот текст автор сопровождает сноской на примеры использования в Крыму топонима Аязма. Упоминается и источник в урочище Аязьма со ссылкой на любопытную информацию других авторов:
"... Аязма — прибрежное урочище с одноименным источником к востоку от Балаклавы. До 20-х гг. XX в. место посещалось греками из Балаклавы и с. Камара (ныне Оборонное), равно как и татарами из сел Варнутской долины в «водолечебных» целях, а также для совместного празднования пасхи и навруза. Выше и западнее источника здесь лежат остатки храма, а ниже к западу расположен еще один храмовый комплекс. (Разведки А. В. Иванова, О. Я. Савели, Л. Л. Филиппенко; Иванов А. В. Навигационно-археологическое обозрение побережья Юго-Западного Крыма от мыса Херсонес до мыса Сарыч // Морська торгiвля в Пiвнiчному Прiчорномор'и. - К., 2001. - С.232)."
