Эту же схему Кондараки позже использует при издании "Новый, обстоятельный путеводитель по Крыму" 1885 г., а описание подъёма по Табана-дере даёт очень сжато и абстрактно, упоминая лишь один родник (SL, авторская орфография частично сохранена):
"... На вершину Мангупа, которая представляет с птичьего полёта нижеследующий вид едут по намеченной нами тропинке по отклону Табана-дере, усыпанному тонкими пластинками отвердевшей глины, чрез пролом древней стены, представлявшей на право старинное караимское кладбище, а слева источник воды и искусственные пещеры, где прежде занимались дублением кожи. От конца кладбища тропинка подходит к верхней площади Баба-каи и пролегает у основания, довольно хорошо сохранившейся 4-х угольной башни ..."
Кроме того, всё увиденное и услышанное про Табана-дере Кондараки облёк в народное предание "Исай, владетельный князь Мангупа" для издания "В память столетия Крыма" 1883 г., где передана история или легенда заселения караимов на Мангуп:
"... Несколько минут спустя пред владетелем Мангупа стояло пять караимов, которые отличались от туземцев очень немногим и именно шапками, завещанными им для отличия религиозности своей от прочих обитателей Таврики. Они имели вид ермолок, опушенных мехом.
— С приездом поздравляю вас — сказал князь — какими судьбами вы посетили меня?
— Мы давно слышим о том благосостоянии, которым наслаждаются собратья наши под вашим крылом. Не будет ли так милостив властитель, дозволить и нам переселиться к нему? — сказал седой караим, опустившись на колено.
— Где вы живете теперь?
— По реке св. Анастасии или Кальёну ближе к морю. Нам было очень выгодно жить на этой местности, пока Херсонес был торговым городом, но с тех пор, как Византийский император по настоянию дженевезов запретил приставать туда судам, идущим из Константинополя, положение наше с каждым днём ухудшается. При этом окрестности наши начали населяться монголами, с которыми не легко ужиться, так как они грубы и безнравственны.
— Чем же вы будете заниматься в моих владениях и какую принесёте княжеству пользу?
— Мы все почти ремесленники и кожевники.
— В таком случае я позволю вам прорезать себе жилища на Ю.З. окраине Мангупа, но с тем, что ремёслами вашими вы будете заниматься вне городских стен. Там же и будете хоронить ваших умерших.
Хазары начали переговаривать между собою и нашли очень удобным местом для мастерских своих левый скалистый склон под главными городскими воротами, так как около него вытекал отличный источник воды и наконец потому, что это пространство прикрыто было второю крепостною стеною, предохраняющею от внезапного набега неприятелей."
Скалистый мыс, где разместились кожевники-караимы, Кондараки первым называет Чуфут-чагиран (мыс вызова жидов). В его словарике есть и перевод: Чагир - позови. Действительно, если заглянуть в крымскотатарский словарь, найдётся глагол сagirmaq, чагирмак - 1) звать; 2) приглашать.
Однако, в последующих изданиях, посвященных Мангупу, почему-то употребляются непереводимые варианты Чуфут чоарган (Бертье-Делагард "Каламита и Феодоро" 1918) или Чуфут-чеарган (Репников "Материалы к археологической карте Юго-Западного нагорья Крыма" 1939/40 гг.).
Родник на топонимической карте и в реестре топонимов И.Л. Белянского называется Кабадан-Су-Чка. И без вариантов!
